Разразившийся в августе 2008 года вооруженный конфликт на южных отрогах Кавказского хребта, вызванный очередным нападением грузинских вооруженных сил на Южную Осетию, продолжившийся путем оказания помощи осетинским ополченцам со стороны Вооруженных Сил РФ и абхазских подразделений и фактически переросший пусть и в кратковременную, но полномасштабную войну, поставил ряд вопросов. Без ответа на них левому движению России, будет сложно действовать в новой реальности, сложившейся после 8 августа. Данный текст представляет собой не столько попутку дать эти ответы, сколько приглашение к дальнейшей дискуссии, которая должна и высветить все имеющиеся точки зрения и, по возможности, вычленить в каждом из мнений свою правду, свое рациональное зерно.
1. Важнейшим, на наш взгляд, является спор о характере конфликта. Ключевой для понимания здесь, на наш взгляд, может служить известная мысль В.И. Ленина о том, что "национальная война может превратиться в империалистскую и обратно" (ПСС, т.30, стр.5). Так оно, похоже, и произошло в данном случае. Очевидно, что для осетин и абхазов это была война сопротивления политике геноцида и этнических чисток со стороны грузинского правительства Саакашвили. Очевидно, что то была война в прямом смысле за выживание этих двух этносов и тем самым война "национальная", по терминологии Ленина, или, вернее, говоря современным языком, война национально-освободительная. Для государства, ныне возглавляемого Саакашвили, несмотря на всю демагогию о т.н. "территориальной целостности", речь изначально шла об акте агрессии и диктата. То есть действий, целиком и полностью ложащихся в канву геополитической стратегии ведущих империалистических держав, прежде всего, США и - в меньшей степени - государств Евросоюза, хищников куда более серьезных и значимых, нежели нынешняя, во многом опереточная, грузинская власть. Для буржуазной России, политическая система которой чем дальше, тем явственней приобретает черты классического бонапартистского режима, последние события на Кавказе стали завершающим этапом перехода от борьбы за установление крепкой буржуазной власти внутри страны, надежно защищающей интересы новых собственников, к внешней экспансии, превращающей РФ в классическую империалистическую державу. Говоря словами Маркса и Энгельса о Наполеоне Бонапарте, "он завершил терроризм, поставив на место перманентной революции перманентную войну. Он удовлетворил до полного насыщения эгоизм французской нации, но требовал также, чтобы дела буржуазии, наслаждение, богатство и т.д. приносились в жертву всякий раз, когда это диктовалось политической целью завоевания" (из работы "Святое семейство", соч., т.2, стрю. 137). Разумеется, якобинец в молодости Бонапарт не может быть механически соотнесен с профессиональным буржуазным чиновником Путиным, никогда не имевшим никаких революционных заслуг и идей, скорее, контрреволюционные. Однако суть трансформации российской политики от Ельцина к Путину и отношение нынешнего премьера к выдвинувшему его классу новой русской буржуазии предсказаны нашими великими учителями более чем адекватно. И все же империалистическая по сути своей внешняя политика России не должна заслонять от нас того простого и очевидного для любого непредвзятого наблюдателя факта, что участие российских Вооруженных Сил в данном конфликте преследовало не только и даже не столько собственно завоевательные цели - а они были и есть, как и у всякой империалистической державы, - сколько диктовалось прямой и непосредственной необходимостью помощи народам Южной Осетии и Абхазии, ведущим справедливую войну за свое существование. Стало быть, возвращаясь к мысли Ленина, на тот конкретный момент для России война на Кавказе переросла из "империалистской в национальную". Именно в непонимании такой диалектичности и видится причина серьезных дискуссий по поводу характера недавних событий на Кавказе со стороны самых различных левых и не только левых оппозиционеров. 2. Достаточно давно назрел, но так и не нашел своего детального рассмотрения вопрос о сути современной грузинской буржуазной государственности. Ответ на него важен прежде всего потому, что во многом может объяснить, почему именно режим Саакашвили оказался ныне у власти в Тбилиси, и почему именно этот режим стал авангардом проамериканской политики на постсоветском пространстве. Рискну высказать непопулярную, возможно, в кругах "левых абстрактных интернационалистов" и уж тем более либералов мысль. Нынешняя грузинская государственность как по характеру общественных отношений и методам осуществления власти, так и по отношению к признаваемым официальным Тбилиси "границам" имеет у своих истоков одного и того же человека. Речь идет о Лаврентии Берия. Именно его тщанием Абхазия и Южная Осетия, ранее не входившие в состав Грузинской ССР, оказались "в сфере влияния верного сталинца товарища Лаврентия", их большевистское руководство, как и практически все первые грузинские большевики, были физически уничтожены в 30-е годы. Именно стараниями Берия и таких его подручных, как Чарквиани, Барамия, Гоглидзе, Цанава, Рапава, Зоделава, Шония, Мирцхулава, Каранадзе, Шария, в 30-40-е годы на территориях этих автономий было осуществлено массовое расселение грузинского населения, породившее в условиях скудости земельных и водных ресурсов семена нынешних межнациональных конфликтов. Практика тотального забвения интересов трудящихся, коррупция, сращивание управленческой верхушки, руководства местных органов госбезопасности, административно-хозяйственного аппарата с "теневыми дельцами", криминальными авторитетами, как грузинского, так и еврейского происхождения, оголтелый грузинский ("мингрельский") национализм и третирование негрузинского населения автономий, клановость при подборе и расстановке руководящих кадров, циничное и беззастенчивое презрение по отношению к нормам большевистской морали и нравственности, слегка прикрытое флером лицемерной словесной "партийности", расправа со всеми неугодными - таков был фирменный стиль руководства "батоно Лаврентия" и тех, на кого он "оставил республик" после своего переезда на работу в Москву. Свою долю вины, причем немалую, за проявления "бериевщины" несет, разумеется, и Сталин, без молчаливого согласия которого с такого рода стилем руководства и "кураторства" со стороны Берия, подобная система не просуществовала бы и одного дня. Справедливости ради следует отметить, что именно Сталин первым спохватился и начал бить тревогу по поводу всех тех безобразий в общественной и экономической жизни данной республики, которые были детально описаны в постановлениях ЦК ВКП (б) от 9 ноября 1951 года "О взяточничестве в Грузии и об антипартийной группе т. Барамия" и от 27 марта 1952 года "Положение дел в Компартии Грузии". Отмеченные Сталиным крайне опасные тенденции, прежде всего, слабость грузинского рабочего класса, преобладание непролетарских слоев и, соответственно, наличие широкой социальной базы для носителей мелкобуржуазной и националистической психологии, как следствие, идейная незрелость, организационная слабость и тотальная коррумпированность тогдашнего руководства Компартии Грузии, были верны. Но, к сожалению, методами, предложенными Сталиным, предполагавшими, в частности, изъятие и взятие под стражу 37 руководящих "бериевцев", приравнивание банальных жуликов и казнокрадов к "шпионам и заговорщикам", превращение борьбы против облепивших Берия и Чарквиани теневых дельцов и аферистов еврейского происхождения в откровенно антисемитскую кампанию и исключавшими подключение к изживанию этих позорных явлений широких масс трудящихся, преодолены негативные тенденции быть не могли в принципе. Важным для нас, однако, является тот факт, что подобная система взаимоотношений во власти, разумеется, с учетом поправок на сегодняшние реалии во многом была воспроизведена и режимами Гамсахурдиа и Саакашвили. Соответственно, нас не должна удивлять и "степень консолидации" нынешнего грузинского общества вокруг фигуры Саакашвили и возглавляемого им режима. В нынешней ситуации такой исход был, увы, неизбежен.

3. Роль, которую сыграли в ходе вооруженного конфликта, российские Вооруженные Силы, сам ход боевых действий и особенно то обстоятельство, кем, как и когда они были завершены, позволяют сделать вывод о том, что в нынешнем руководстве нашей страны - налицо борьба двух тенденций. Тенденции откровенно прозападной, готовой на полную сдачу политических позиций нашей страны ради пребывания, пусть и на вторых ролях, в неформальном клубе "лидеров" глобального капитализма. И тенденции, отражающей империалистические аппетиты входящей в силу новой национальной буржуазии, сформировавшейся во многом уже в условиях бонапартистского по сути своей режима Путина. В условиях, когда благодаря героизму и самопожертвованию русских солдат, в том числе - что, вообще говоря, не лезет ни в какие рамки и свидетельствует о полном крахе "военной реформы" - "срочников", а также осетинских и абхазских ополченцев в ожесточенных боях выбивается за пределы Южной Осетии и Абхазии воинство Саакашвили, в самой Грузии без проблем работает сотовая связь и ведется бесперебойная трансляция всех телеканалов - рупоров войны и агрессии. В то время как саакашвилевские бандформирования ведут обстрел российских колонн с гуманитарной помощью и разрушают Цхинвал, в самой Грузии исправно функционируют взлетно-посадочные полосы аэродромов и ключевые железнодорожные узлы, батумский порт и нефтяной терминал в Супсе. За весь период военных действий там так и не были отключены газ и электроэнергия, 70% которой, кстати, Грузия получает до сих пор с расположенной на территории Абхазии "ИнгуриГЭС". Фактически все это время теми, кто определяет политику России, велась "странная война", очень сильно напоминающая события 1939/40 годов на "линии Мажино"! Таким образом, вооруженный конфликт на Кавказе показал, что внешняя и оборонная политика России на данный момент носит классово-ограниченный и непоследовательный характер. Финансовые и имущественные интересы подлинных "хозяев страны" - крупной буржуазии, связанных с ней теснейшими узами верхушки криминалитета и чиновничества в погонах и без - вошли в противоречие с интересами защиты национальных интересов РФ. Если национальные интересы нашей страны диктовали полное уничтожение военной и экономической инфраструктуры реакционного государства Саакашвили, то интересы держателей зарубежных счетов и недвижимости толкали и толкают российскую власть к поиску гнилого компромисса с "западными посредниками". Если национальные интересы нашей страны требовали и требуют технического перевооружения и оснащения современными средствами ведения боевых действий Вооруженных Сил РФ, то намерения собственников крупнейших компаний, акции которых обращаются на биржах Лондона и Нью-Йорка, диктуют российской власти игру в "энергетическую империю", где приоритетны не высокотехнологические отрасли, а распродажа наших природных богатств, дающая наибольшую и максимально скорую прибыль новым собственникам. Если национальные интересы нашей страны давно поставили на повестку дня разведывательную и контрразведывательную деятельность против реальных противников народов России, в том числе и тесно связанных с этническими преступными группировками силовых структур государства Саакашвили, то классовый страх буржуазии перед угрозой революции и ненависть ко всякому социально-протестному движению заставили нынешнюю власть превратить российские спецслужбы в политическую охранку, занятую почти исключительно борьбой с инакомыслящими. В ситуации, когда военная и экономическая инфраструктура, используемая режимом Саакашвили, до конца так и не разрушена, неизбежны рецидивы повторения агрессивных и диверсионно-террористических действий, направленных против народов России и новых независимых государств. При этом та часть российской буржуазии, которая наиболее тесно связана своими экономическими интересами с зарубежным, прежде всего, западным капиталом выступила достаточно сплоченно в пользу именно скорейшего прекращения боевых действий и сохранения тем самым у власти в Грузии ее нынешних властителей. Немногие рискнули высказать свои мысли открыто, как, например, Евгений Чичваркин ("Бизнесу нужен мир, я вообще за мир"), но сам факт обвала индексов российских компаний после начала боевых действий и их резкий подъем с началом "миротворчества Медведева" вполне можно считать консолидированным голосованием крупного российского капитала и демонстрацией его подлинных политических симпатий. Это не означает, конечно, что мы, коммунисты, после этого сразу должны поддерживать действия Путина, однако симптомы серьезного раскола правящего в России класса налицо, и этот раскол вполне может быть использован в интересах борьбы за права трудящихся.

4. Вооруженный конфликт на Кавказе показал как беспомощность и очевидную несамостоятельность парламентских партий крупной буржуазии, полностью шедших в фарватере действий правительства РФ, так и полную оторванность от реалий и настроений большинства граждан страны партий и движений либеральной "оппозиции". Последние умудрились поставить абстрактные схемы выше сохранения жизни и здоровья мирных жителей Южной Осетии, Абхазии и Грузии. Фактический крах проекта "Национальной Ассамблеи" является ярчайшей иллюстрацией этого фиаско. Возможный рост политического авторитета левых сил, выступавших в качестве идейно-политических наследников советского интернационализма, их активные действия в русле настроений широких масс, заставили власти в ускоренном порядке взять на себя инициативу в деле признания независимости Абхазии и Южной Осетии. Весьма показательно в этой связи то, как развивались события в городе на Неве, казалось бы, весьма оторванном от места боевых действий. Не было заметно в эти дни ни активистов ЛДПР, ни СР, а вся деятельность местного руководства ЕдРа состояла, похоже, в основном, в проведении "закрытых консультаций" с крупными бизнесменами грузинского происхождения, одновременно являющимися, как утверждают злые языки, и "спонсорами" регионального отделения "партии власти". На этом фоне активность, проявленная в первые же дни конфликта руководством Петербургского отделения КПРФ, не только попала в резонанс с массовым патриотическим подъемом среди горожан, но и выгодно контрастировала с невнятной, а то и явно прозападной позицией большинства либеральных оппозиционеров и открытыми проправительственными кульбитами многих национал-патриотов. В тоже время значительная часть левых активистов либо подалась откровенному "патриотическому угару", перейдя с классовых позиций на откровенно державные, вплоть до предложений об "открытой поддержке собственного правительства", а иные персонажи и вовсе докатились до выражения почти полной солидарности с режимом Саакашвили.

5. Дальнейшее развитие событий, скорее всего, не приведет к серьезному экономическому кризису и не завершится полной долговременной изоляцией хозяйства России от мирового рынка. С учетом высокой степени интегрированности экономики РФ в мировой капиталистический рынок и серьезного присутствия иностранных собственников во многих отраслях промышленности нашей страны, исходя из высокой емкости российского рынка для производимых индустриально развитыми странами мира товаров и услуг, не следует ожидать масштабных и длительных экономических санкций со стороны США или Евросоюза. Возможен временный кризис ликвидности, который болезненно ударит по тем коммерческим структурам, которые ориентированы на быстрое получение прибыли и необходимость оперативного пополнения оборотных средств. В то же время в России накопилось достаточно средств для реинвестирования, причем у потенциальных российских инвесторов появилась неплохая возможность скупить акции значительного числа отечественных компаний по явно заниженной цене, не отвечающей из-за общего падения фондового рынка их реальной капитализации. При этом в самое ближайшее время станет понятно, на стороне какой из группировок российской буржуазии находится временный перевес. Если акции будут выкуплены на бирже и перейдут под контроль государства и (или) близких к действующему премьеру корпораций, это будет означать сохранение экономической основы описанных выше бонапартистских тенденций. Если же акции будут вновь проданы - с определенным дисконтом, разумеется - иностранным владельцам, то речь может идти об усилении влияния тех кругов, которые выступают за определенную корректировку нынешнего политического курса в сторону "большой открытости миру", то есть ведущим империалистическим державам. Впрочем, при любом развитии событий временная частичная изоляция от зарубежных рынков и уже наметившийся рост курсов доллара и евро по отношению к рублю приведут в итоге к развитию отечественных производственных компаний за счет собственных средств или же кредитов, которые будут взяты внутри страны. Уже сейчас можно предположить рост рентабельности российских производителей, ибо чем выше курс доллара и евро, тем конкурентоспособнее то, что производится внутри страны. В перспективе одним из важнейших итогов недавних событий на Кавказе может стать повторение - пусть и в сильно смягченной форме - эффекта импортозамещения после дефолта в августе 1998 года с последующим промышленным подъемом. Что лишний раз иллюстрирует зависимость политики буржуазных правительств от экономических интересов класса капиталистов. И не только в России.