Быть может, деятели "Петербургского гражданского сопротивления" со стороны действительно производят несколько комичное впечатление - коня и трепетную лань впрячь в одну телегу крайне затруднительно. Коммунисты и "яблочники" за одним столом смотрятся достаточно странно. Но, согласитесь, должно было произойти нечто экстраординарное, чтобы свести вместе когда-то непримиримых противников? Может, ничего путного у них и не выйдет, но по нынешним временам стоит прислушаться к людям хотя бы за то, что они не боятся произнести вслух страшные слова "гражданское сопротивление". Наконец-то вместо стонов "Дорогая власть, пожалей нас, убогих" внятно прозвучало: "Долой президентское самодержавие и чиновничью диктатуру!". Сегодня мы сознательно предоставляем слово тем из представителей нового движения, кто не состоит ни в одной из партий. Возможно, именно их взгляд на жизнь наименее пристрастен.

Ольга КУРНОСОВА, ответственный секретарь "Гражданского союза":
- Вас пока относительно немного. Можно ли всерьез называть это "Гражданским сопротивлением"?
- На первых демократических митингах в конце восьмидесятых тоже было не так много народу. Митинги по нескольку десятков тысяч человек начали собираться далеко не сразу. Сейчас многие удивляются, почему именно монетизация льгот вызвала такую бурную реакцию. Ведь много чего было сделано властью, чтобы возмутить людей: и жуткие события в Беслане, и отмена губернаторских выборов - ничто народ не всколыхнуло. И вдруг после Закона о монетизации пошли стихийные акции протеста. Мне кажется, это просто была последняя капля. Все терпели, на что-то надеялись, ведь Путин был для многих президентом надежды. Потом у людей начался внутренний конфликт, ведь надежды не оправдывались. Реализовывалось не то, на что надеялись люди. И вот монетизация стала последней каплей - люди пошли на улицы. Ужас в том, что власть сегодня регенерировалась по самым худшим советским образцам: замкнутая внутри себя и абсолютно не готовая воспринять другую точку зрения. Это означает стагнацию. Почему демократия лучше, чем тоталитаризм? Потому что дает возможность услышать другое мнение и принять более правильное решение.
- Вы полагаете, что власть способна прислушаться к немногочисленным митингующим?
- Наши депутаты испугались даже полутора тысяч. Я была на митинге и видела их лица. Они испугались этих людей, которые даже не яйцами швырялись - просто бросили в спикера свернутую бумажку. И сразу же выставили кордон милиционеров, как будто старики своими палками хотели побить депутатов. Анденко, правда, действительно немного помяли, но Тюльпанова никто не трогал - только бумажку бросили. Есть детали, по которым видно: власть опасается и прислушивается. Когда мы передали свои требования Матвиенко, то на следующий день Грызлов отвечал именно на наши требования. Первая фраза о том, что федеральный закон не будет пересмотрен, почти дословно повторяла наше первое требование - именно о пересмотре закона N 122. То, что происходило в эти дни, уже довольно сильно напугало власть. Сейчас еще довольно холодно митинговать, но придет весна, начнет действовать новый Жилищный кодекс, а дачники поймут, что их тоже обманули с пригородным транспортом - продали часть маршрутов коммерческим фирмам. Весной на улицы выйдет гораздо больше людей, и власти придется вести с ними диалог.
- Вы хотите вызвать власть на осмысленный диалог или просто заставить ее уйти?
- Я лично считаю, что эволюция для страны всегда лучше, чем революция. У революций слишком велики издержки, и если власть окажется способна эволюционировать - для страны это, безусловно, лучше. Если удастся заставить власть стать более вменяемой, то жить станет лучше. Мы не ставим перед собой цель свержения Путина - он все равно говорит, что собрался уходить в 2008 году. Важно, чтобы не было операции "Преемник-2", чтобы были реальные выборы реального будущего страны. Президент нереализованной надежды меня лично не устраивает. Я хочу понимать, за что и за кого я голосую, и этого же хотят все, кто думает о будущем своих детей и внуков.

Евгений КОЗЛОВ, сопредседатель Комитета единых действий в защиту социально- трудовых прав граждан:
- Вы верите в возможность конструктивного диалога с властью?
- Диалог может быть действенным только после того, как на улицы выйдут массы, это ясно показали январские митинги. Поэтому мы ведем диалог, но не даем превращать его в забалтывание проблемы. Мы подкрепляем диалог давлением снизу, давлением масс. Это нормальный, цивилизованный подход: если власть ответственна, она должна уважать мнение своего народа, своих избирателей. Если она безответственна, то у народа в соответствии со всеми демократическими принципами есть право не только на гражданское неповиновение, но даже на восстание.
- Как возникла ваша организация?
- Люди нас подтолкнули. Ваш "Час пик" тоже много писал и об уплотнительной застройке, и о монетизации - о самых разных выкрутасах власти. Люди стали объединяться, создавать инициативные группы, например, наше Движение гражданских инициатив возникло в апреле прошлого года. А уже в этом году 13 января собрались тринадцать организаций и создали "Петербургское гражданское сопротивление". Кстати, к власти мы выдвинули тоже тринадцать требований - надеюсь, это число не окажется для нас несчастливым.