Не так давно опубликованные некоторые предварительные результаты Всероссийской переписи населения, прошедшей в октябре 2002 года, содержат одну весьма любопытную цифру: в современной Российской Федерации существует 58 миллионов граждан, работающих по найму, и 3,5 миллиона, являющихся предпринимателями либо живущих за счет доходов от акций, ренты или сдачу в аренду собственного имущества. Таким образом, даже официальная статистика наконец-то зафиксировала факт завершения формирования класса новых собственников, то есть отечественной буржуазии. И это дает нам прекрасный повод обратиться к классовой структуре нынешней России с целью анализа социальной базы левого движения, а, стало быть, и его возможных перспектив.


На правом фланге группируются различные слои и отряды главного противника грядущей пролетарской революции - те самые 3,5 миллиона буржуа, собственников и рантье. Несмотря на все внутренние противоречия, столь ярко продемонстрированные общественности в ходе "дела Ходорковского", эта самозванная "элита страны" достаточно четко осознает свои общие классовые интересы, хорошо организована и полна сил бороться против любой угрозы своему положению со стороны социально-протестных движений. Политическая роль этого класса в нынешних условиях однозначно реакционна, ибо русская буржуазия как класс (вне зависимости от личных действий или субъективных намерений своих отдельных представителей) проводит откровенно проамериканскую политику как вне, так и внутри страны. Поиски мифического "противостояния" между "компрадорами" и "национальной буржуазией" оставим на долю некоторых идеологов КПРФ/НПСР и их новоявленных союзников из редакции Интернет - сайта Communist.ru, усмотревших вышеупомянутую "борьбу двух тенденций" в "деле Ходорковского".

Конкурентная борьба среди крупнейших и крупных капиталистов, конечно, была, есть и будет, весьма вероятно, что важную роль в ней играет и этническое происхождение ее участников, но увидеть в ней "две тенденции", на мой взгляд, можно с тем же успехом, что и в "Современной идиллии" Салтыкова-Щедрина, написанной, как известно, 120 лет назад. "Но выжимать сок у крестьян Ошмянскому удалось только в течение первых двух лет, потому что после этого на селе пришли в совершенный разум свои собственные евреи, в лице Астафьича, Финагеича и Прохорыча, которые тем легче отбили у наглого пришельца сосательную практику, что умели действовать и калякать с мужичком по душе и по-божецки."

Да и даже, если бы национально-ориентированная буржуазия в современной РФ и впрямь существовала как организованная социальная группа, надеяться на ее некие "революционные потенции" не стоит. Вспомним справедливое высказывание Троцкого в ходе дискуссии о роли китайской буржуазии и ее партии - Гоминьдана в национально-освободительной революции: "Изображать дело так, будто из факта колониального гнета непременно вытекает революционный характер национальной буржуазии, значит перелицовывать основную ошибку меньшевизма, который считал, что революционная природа русской буржуазии должна непременно вытекать из самодержавно-крепостнического гнета. Вопрос о природе и политике буржуазии решается всей внутренней классовой структурой нации, ведущей революционную борьбу; исторической эпохой, в которую эта борьба развивается; степенью экономической, политической и военной зависимости от мирового империализма в целом или определенной части его; наконец, и это главное, степенью классовой активности национального пролетариата и состоянием его связей с международным революционным движением."

С учетом тех общеизвестных фактов, что зависимость всей российской крупной буржуазии (без изъятия) от ведущих империалистических держав никем даже не оспаривается (а наиболее "патриотическая" ее часть в лице Путина, Иванова и пр. известна как раз наиболее проамериканской (или более шире - прозападной) позицией в оборонной и внешней политике), а классовое сознание только-только формирующегося русского пролетариата находится в зачаточном состоянии (с чем, кстати, впрямую связаны слабость рабочего движения, спад забастовочной активности), а само международное рабочее движение не только изолировано от событий в России, но и переживает жесточайший кризис классовой идентичности, то, исходя из цитированного выше подхода Троцкого (мне он в данном случае представляется вполне справедливым), вопрос о "революционных потенциях русской национальной буржуазии" очевиден, и на повестке дня не стоит. (Разумеется, оппоненты могут возразить, что автор не вполне верно интерпретирует приведенную выше цитату, равно как и позицию Ленина и большевиков при рассмотрении этой проблематики в их анализе хода и итогов трех русских революций, но это - тема уже последующих дискуссий.)

Конечно, значительная, если не преобладающая, часть нынешних российских капиталистов - люди советского воспитания, сохраняющие в своем общественном, да зачастую и в бытовом, поведении элементы советской культуры и психологии. Они учились и воспитывались вместе с теми, кого сейчас беззастенчиво и открыто эксплуатируют, у них с ними много общих воспоминаний, стереотипов сознания, общая история, что не позволяет очень и очень многим эксплуатируемым осознать истинную социальную роль этих людей и рассматривать таких капиталистов как своих классовых противников. Такое положение вещей тормозит формирование четко понимающего свои подлинные интересы массового протестного движения и потому - на руку буржуазному режиму. Именно этим и объясняется та подогреваемая властями, особенно в последние годы, волна "советской ностальгии", захлестнувшая официальные СМИ и прорывающаяся в речи буржуазных политиков, попытки реанимировать эстетические вкусы и стереотипы брежневского застоя в масс-культуре и масс-медиа. При этом подлинно революционные и демократические традиции отечественной истории, идет ли речь о народовольцах или большевиках, русской интеллигенции XIX - начала XX века или о восставших крепостных крестьянах, замалчиваются, искажаются, становятся объектом оголтелой клеветы, ибо, в отличие от позднесоветского конформизма и чинопочитания, нынешней власти по-настоящему опасны.

Но такое положение вещей не вечно. По мере физического обновления населения РФ, ухода со сцены, от активной деятельности людей, отягощенных грузом советского прошлого, отечественная буржуазия не сможет так же активно использовать ностальгию по временам СССР для маскировки своих истинных классовых целей, как это имеет место в настоящий момент. Все большему количеству наемных работников будет становиться ясно, кто является главным противником абсолютного большинства граждан страны.

Вокруг буржуазии

Класс крупных собственников является главной, но не единственной контрреволюционной силой. Наличие немалого количества тех, кто, не будучи крупными собственниками или рантье сам, тем не менее, кровно заинтересован в сохранении нынешних порядков, очевидно. Это, прежде всего, чиновники и "силовики" нынешнего буржуазного государства, тесно связанные с верхушкой буржуазии и активно обслуживающие ее интересы. Это - криминалитет, фактически сросшийся с нынешней властью и нынешним бизнесом. Это - многочисленная "челядь" господ капиталистов - от частных охранников, референтов и слуг до высококвалифицированных наемных топ-менеджеров компаний и банков, продажных журналистов, воспевающих "все блага" капиталистического строя, адвокатов, консультантов и тому подобной публики. Уход со сцены их работодателей будет означать для них не только потерю доходов и социального статуса, но и неизбежную ответственность перед трудовым народом за верную службу прежнему режиму. Поэтому они в подавляющем большинстве своем будут до конца сопротивляться социально-политическим переменам. Только организованное массовое протестное движение, способное вызвать сперва паралич основных институтов государственного насилия, а затем и полный крах и последующий демонтаж буржуазного государства, охладит "горячие головы" в этой среде и заставит их искать спасения в эмиграции или попытках перейти на службу к новым хозяевам страны, как это уже имело место после Октябрьской революции. Естественно сейчас такое развитие событий носит чисто гипотетический характер, однако, нам как марксистам не стоит тешить себя иллюзиями о якобы "невозможности" выступления буржуазной российской армии против собственного народа или о том, что нынешняя интеллигенция может стать движущей силой будущей социалистической революции, о социальной "ответственности" промежуточных между буржуазией и пролетариатом групп и слоев по недопущению гражданской войны в ядерной стране и тому подобной маниловщиной.

К промежуточным пробуржуазным слоям по многим параметрам примыкает и широко развившаяся за годы либерально-рыночных реформ городская мелкая буржуазия: "челноки", лоточники. рыночные торговцы, мелкие предприниматели. Их двойственная социально-классовая природа (сами эксплуататоры, при этом страдающие от своих более удачливых и крупных конкурентов) объясняет и общую их политическую неустойчивость, отмеченную еще классиками марксизма, и делающую их не только прекрасной опорой путинского бонапартистского режима, но и питательной средой для самых реакционных буржуазно-националистических движений. Под лозунгами "порядка" эти слои (при условии полной гегемонии буржуазии и слабости рабочего движения, а также неклассовой, зачастую авантюристической политической линии ведущих оппозиционных организаций) могут стать главной ударной силой расправы над левыми и рабочими активистами, разжигания межнациональных и межрелигиозных конфликтов и установления откровенной террористической диктатуры крупной буржуазии, компрадорской по сути, но прикрытой "националистическими" декорациями по форме. Именно такой сценарий был реализован на практике в ходе событий в Индонезии 1965-66 годов.

Безусловно, среди этих промежуточных (между буржуазией и ее противниками) социальных групп найдется немало людей, не только недовольных своим нынешним положением, но и готовых включиться в общий антикапиталистический фронт, особенно на начальном этапе борьбы, который будет в гораздо большой степени проходить под общими и приемлимыми для большинства его участников антиимпериалистическими и общедемократическими лозунгами (за национальную независимость страны и самостоятельную внешнюю и оборонную политику, против вмешательства ведущих империалистических держав и контролируемых ими наднациональных финансовых институтов в экономическую жизнь России, за национализацию крупной "олигархической" собственности и демонтаж путинского полицейского государства и др.). Однако их двойственная классовая природа с неизбежностью скажется на следующем этапе революции при переходе к собственно социалистическим преобразованиям и здесь необходимым условием преодоления мелкособственнической стихии станет гегемония пролетариата и союзных ему полупролетарских слоев.

Пролетарские слои и движения социального протеста

Главной социальной базой революционного движения должны стать пролетариат и его ближайшие союзники. Так учили нас классики марксизма, таков исторический опыт русского большевизма, завершившийся победой в Октябре 1917 года. Однако, в современной России, через 12 лет после начала либерально-рыночных реформ пролетариат в марксистском понимании этого термина только начинает складываться, формироваться как класс. И этот процесс пока что далек от завершения, что создает дополнительные трудности в работе марксистских организаций, групп и кружков, вносит в сознание многих оппозиционных нынешней власти активистов элементы отчаяния, психологического кризиса, столь характерного для эпох реакции и безвременья, будь-то 80-е годы XIX века, период после поражения первой русской революции 1905-07 годов или нынешняя ситуация.

Отсюда и - поиски новой социальной базы протестного антикапиталистического движения. Здесь следует отметить три основные тенденции. Во-первых, речь идет о фактическом повторении меньшевистской схемы столетней давности о гегемонии буржуазии (в данном случае "национальной") на нынешнем этапе развития рабочего движения, исходя из ближайших задач оппозиции. Краткий критический разбор этого подхода приведен выше, посему подробнее остановимся на двух других идеях.

Вторую точку зрения наиболее последовательно отстаивает руководитель РКП-КПСС Алексей Пригарин. По мнению его и его товарищей, объектом особого внимания левых сил ныне должна стать интеллигенция. Определенная логика в этом есть: без активного участия большого количества подготовленных и образованных интеллигентов будет крайне затруднительно внести в нынешний русский рабочий класс (с учетом его возрастного старения, деклассирования из-за закрытия множества крупных предприятий, алкоголизации, стихийного "антикоммунизма") пролетарское сознание, организовать трудящихся на борьбу за свои права. К тому же интеллигенция, особенно из числа старых советских обществоведов и ИТР, т.н. "шестидесятников", "детей XX съезда", в отличие от большинства рабочих " сохранила верность" коммунистической идее (вопрос о том, как они ее понимают, - отдельный и лежит вне рамок данного материала), с ними психологически легче и комфортнее работать.

Не стоит забывать и того, что новые поколения россиян, занятых интеллектуальным трудом, подрастают в условиях рыночной несвободы, циничного и откровенного торжества буржуазных жизненных ценностей, культа наживы и чистогана, отрицающего как обычные человеческие чувства, так и свободу творческого самовыражения. Плюс к этому - бюрократизм, полицейский произвол, коррупция, "власть стариков" (по их понятиям), занявших за годы реформ либо сохранивших со времен КПСС и СССР все руководящие позиции в политике, экономике, культуре, СМИ и не желающих пускать на эти места "новичков". Это чувство несогласия с нынешними порядками даже не столько по политическим, сколько по эстетическим либо этическим соображениям крайне важно для будущего левых сил, ибо при условии кропотливой индивидуальной работы может дать гигантский кадровый прирост в ряды борцов, конечно же, при условии, что сами левые будут отвечать их запросам, кардинально изменятся по стилю, формам и методам работы, по психологии внутрипартийных отношений, механизма принятия решений.

В этой связи сразу стоит перейти к третьей точке зрения, наиболее полно изложенной лидером НБП Эдуардом Лимоновым в его книге "Другая Россия". Дав яркий и четкий анализ сегодняшнего состояния массового сознания, отравленного "русским адатом" - рабскими традициями крепостничества, царской России, сталинского и послесталинского СССР, ныне воспроизводимыми властями путинской РФ, четко уловив общественные настроения и увязав их с тенденциями развития развитых капиталистических стран, Лимонов пришел к выводу о бесперспективности современных промышленных рабочих с точки зрения вовлечения их в массовом порядке в революционную борьбу. После чего Эдуард Вениаминович сформулировал идею о борьбе "маргиналов" - бунтарей, выходцев, как правило, из мелкобуржуазных и интеллигентских слоев, которые, по его мнению, только и могут двигать вперед процесс революции в современной Россию.

Любопытно, что, будучи наиболее последовательными оппонентами друг друга по очень и очень многим позициям (вспомним, хотя бы национальный вопрос) в главном вопросе - о социальной базе и движущей силе русской революции - Алексей Алексеевич и Эдуард Вениаминович пародоксальным образом сходятся: оба делают, если не стратегическую, то по крайней мере, тактическую ставку на мелкобуржуазные, в лучшем случае полупролетарские слои. Поскольку и Пригарин, и Лимонов - честные люди и революционеры, то, в отличие от лидеров КПРФ и их новых союзников из РКРП-РПК, они открыто говорят о своем видении стоящих перед оппозицией проблем и не стремятся превратить свои организации в младших партнеров или простую "пехоту" тех или иных буржуазных кланов или группировок.

Конечно, пролетарские слои слабы и неоднородны. Промышленный рабочий лежащего на боку госпредприятия ждет и надеется президентской или министерской "милости" в виде госзаказа и погашения долгов по зарплате, находится в ситуации постоянной борьбы за кусок хлеба для себя и своей семьи: тут уж не до марксистского самообразования или забастовочной борьбы, максимум возможного - голодовка и писание слезных жалоб "наверх", "бунт рабов на коленях". Играют свою роль и возрастной фактор (значительная часть рабочих на таких предприятиях пенсионного и предпенсионного возраста и больше всего боится увольнения), и психология (до сих пор вспоминаю фразу, услышанную мной по поводу грубейших нарушений КЗоТ в одной из питерских школ, когда трое молодых по возрасту учителей отказались выполнять явно противозаконное распоряжение администрации и под угрозой невыхода на работу добились своего, а их пятьдесят три коллеги со словами "советский учитель не может бастовать" утерлись в ущерб своим законным правам и интересам. Дело было, между прочим, не в 1990, а в 2001 году!).

Иная атмосфера - на полностью приватизированных промышленных предприятиях, особенно крупных и обеспеченных заказами. Там откровенная капиталистическая эксплуатация, выжимание всех соков (правда, за весьма неплохую даже по среднепитерским меркам зарплату) формирует сознание наемных работников порою лучше, чем любая коммунистическая пропаганда. Здесь не возникает вопросов о том, для чего нужен профсоюз, что в борьбе за свои права надо не бояться при необходимости идти на конфликт с администрацией, у людей появляется интерес к чтению, желанию понять окружающий мир, желанию разобраться в своем месте в этом мире и своих перспективах. Разумеется, говорить о том, что эта тенденция носит массовый характер - преждевременно, но она есть, и не только в Питере.

Ускоренное внесение в обиход частной собственности на землю резко расширяет сферу капиталистических отношений в деревне. Новые земельные собственники (не только новые кулаки - фермеры, те самые современные Астафьичи и Финагеичи. зачастую из числа бывшего колхозно-совхозного начальства, но и крупные концерны, т.н. "вертикально интегрированные холдинги", не обязательно сельскохозяйственные, монастыри (большевистский привет инициатору данной законодательной инициативы "патриоту" Глазьеву и его тогдашним коллегам по фракции КПРФ), "переселенцы" с Кавказа и Средней Азии, то есть те же капиталисты, но дополнительно "отягощающие" гнет социальный гнетом национально-культурным и религиозным) создают массовую базу грядущей крестьянской войны: полностью безземельный деревенский пролетариат и полупролетариат - мелких земельных собственников, неспособных успешно конкурировать с капиталистами и кулаками. При этом степень их готовности к радикальным действиям может быть даже больше, нежели у пролетариев крупных городов: нет возможности поменять место работы и найти по месту жительства альтернативный источник средств к существованию; враг - собственник не далекий хозяин завода или директор, а свой же сосед - мироед; аппарат насилия буржуазного государства не столь разветвлен и территориально близок к возможному месту акций протеста как в городах.

Впрочем, частная собственность на землю может вызвать резкий всплеск социально-протестной активности и в городах. Конфликты по выселению жильцов с вновь проданных земель и связанный с этим резкий рост квартплаты и сопутствующих платежей, провалы в сфере ЖКХ (особенно в период отопительного сезона), проблемы уплотнительной внутриквартальной застройки при сохранении старой изношенной системы коммуникаций в мегаполисах будут нарастать. Активное участие в общественных инициативах, содействие любым попыткам самоорганизации граждан на этом поле должны стать одним из главных направлений работы революционных организаций и групп. Конечно, широкий спектр участников этих конфликтов, от советских традиционалистов до мелких и средних буржуа, в равной степени с пролетариями страдающих в подобных ситуациях, создает определенные политико-идеологические проблемы. Но иного пути вовлечения в политическую жизнь самых широких слоев трудящихся нет, и в ближайшее время не предвидится. На буржуазные выборы и механизм предвыборных кампаний в этом смысле надеяться не стоит, а от идей создания альтернативной буржуазной власти системы "Советов рабочих, крестьян, специалистов и служащих" в силу бесперспективности ныне фактически отказались даже ее инициаторы.

По мере кристаллизации активных участников социально-протестных движений в городе и деревне появится возможность и политической самоорганизации этого оппозиционного актива. В какие сроки, в каких формах (партия или движение, марксистское, или более широкое, с "внутренним "узким" марксистским ядром, или вообще без этого "ядра", с многими фракциями, включая марксистскую) это произойдет, говорить пока преждевременно. Формы и методы подскажет жизнь. Но начинать надо уже сейчас. Время назрело.